Лев Александрович Тихомиров родился 19 (31) января 1852 года в Геленджике, в семье военного врача и был третьим сыном в семье. Родословная отца Тихомирова уходила своими корнями в Тульскую губернию. Практически все предки Александра Александровича принадлежали к лицам духовного звания. В 1864 г. Лев Александрович поступил в Александровскую гимназию в Керчи. Уже там он увлёкся революционными идеями, и впоследствии вспоминал: «Что мир развивается революциями — это было в эпоху моего воспитания аксиомой, это был закон. Нравится он кому-нибудь или нет, она придёт в Россию, уже хотя бы по одному тому, что её ещё не было; очевидно, что она должна прийти скоро: революция считалась неизбежной даже теми, кто вовсе её не хотел». Гимназию Тихомиров закончил с золотой медалью и в августе 1870 г. поступил на юридический факультет Московского университета, откуда вскоре перевёлся на медицинский факультет. Здесь он с головой погружается в революционную работу, став одним из активных участников народнического движения. Летом 1873 г. Тихомиров переехал в Петербург, где продолжал заниматься революционно-пропагандистской деятельностью. В ноябре того же года он был арестован. Более 4-х лет провёл в Петропавловской крепости и Доме предварительного заключения. В октябре 1877 г. он проходил по знаменитому «процессу 193-х» народников-пропагандистов.
Авторитет Тихомирова в революционной среде к тому времени значительно возрос, чему в немалой степени способствовали годы, проведённые в заключении. После раскола «Земли и воли» на «Чёрный передел» и «Народную волю», Тихомиров примкнул к последней, став членом Исполнительного комитета, Распорядительной комиссии и редакции «Народной воли». Он успешно справляется со своими задачами, в число которых, прежде всего, входят пропаганда и агитация. Но уже в этот период Тихомиров начинает сомневаться в правоте своего дела. На одном из заседаний ИК «Народной воли», проходившем в середине 1880-го года, он заявляет о своём желании выйти из революционной организации. А. П. Прибылева-Корба вспоминала, что эта сцена была «в высшей степени мучительна». Товарищи напомнили Тихомирову о том, что по условиям устава Исполнительного комитета о выходе из него не может быть и речи, и единогласно решили дать ему «временный отпуск для поправки здоровья».
После убийства Александра II народовольцами и разгрома партии, в 1882 г. Тихомиров был выслан за границу. Перед этим он направил Александру III открытое письмо Исполнительного комитета «Народной воли», содержащее недвусмысленные угрозы в адрес императора. За границу также выехала жена Тихомирова Екатерина Дмитриевна. Обосновавшись в Париже, Тихомиров продолжал заниматься революционной деятельностью и вместе с П. Л. Лавровым редактировал «Вестник Народной воли» (1883-1886 гг.).
В эмиграции во взглядах Тихомирова постепенно начинает нарастать серьёзный перелом. Он стал задумывался о пройденном пути, о смысле жизни. И эти размышления были весьма печальными: «передо мною всё чаще является предчувствие или, правильнее, ощущение конца. Вот, вот конец жизни… Ещё немного, — и конец, и ничего не сделано, и перед тобой нирвана. И сгинуть в бессмысленном изгнании, когда чувствуешь себя так глубоко русским, когда ценишь Россию даже в её слабостях, когда видишь, что её слабости вовсе не унизительны, а сила так величественна». [«Воспоминания Льва Тихомирова», стр. 224]
Пытаясь найти ответ на мучившие его вопросы, Тихомиров обратился к Библии. Всё чаще и чаще книга открывалась на фразе «И избавил его от всех скорбей его и даровал мудрость ему и благоволение царя египетского фараона…» (Деян., 7, 10). Пытавшегося вникнуть в смысл написанного Тихомирова неожиданно озарило: «Да не государь ли это? Не на Россию ли мне Бог указывает?». Он начинает ходить в церковь, часто берёт туда сына, которому рассказывает о Боге и России. Постепенно Тихомиров всё больше и больше начинал верить в то, что он сам имеет «некоторую миссию». Так происходило его внутреннее перерождение. Предпосылки к этому уже имелись. «Строго говоря, я не был вполне безбожником никогда, — вспоминал Тихомиров. — Один раз во всю жизнь я написал: „Мы не верим больше в руку Божью“, и эта фраза меня смущала и вспоминалась мне, как ложь и как нечто нехорошее». [«Воспоминания Льва Тихомирова», стр. 287]
Присутствие «высшей воли» в человеческой жизни давно ощущалось Тихомировым: «Ещё в России, в 1879, 1880, 1881 годах, я, переживая жизнь заговорщика, почувствовал, что мы… воображая делать всё по-своему, действуем, однако, словно пешки, двигаемые чьей-то рукой, в виду достижения цели не нашей, а какой-то нам неизвестной… Эта неизвестная рука действовала так властно, что я испытывал суеверный страх…» [«Воспоминания Льва Тихомирова», стр. 287]
В 1888 г. в Париже небольшим тиражом вышла брошюра Тихомирова «Почему я перестал быть революционером?», которая окончательно подвела черту под его революционным прошлым.
12 сентября 1888 г. Тихомиров подал Александру III прошение с просьбой о помиловании. Тихомиров писал о своём нелёгком пути от революционного радикализма к монархизму, о том, что своими глазами увидел «как невероятно трудно восстановить или воссоздать государственную власть, однажды потрясённую и попавшую в руки честолюбцев», о своём раскаянии; просил «отпустить… бесчисленные вины и позволить… возвратиться в отечество».[«Воспоминания Льва Тихомирова», стр. 250-251] Экземпляр брошюры был направлен товарищу министра внутренних дел В. К. Плеве, вместе с прошением о возвращении в Россию. Посылая В. К. Плеве свою брошюру «Почему я перестал быть революционером», Тихомиров признавался: «Если мы отбросим все наговоры и неточности, остаётся всё-таки факт, что в течение многих лет, я был одним из главных вожаков революционной партии, и за эти годы, — сознаюсь откровенно, — сделал для ниспровержения существующего правительственного строя всё, что только было в моих силах» [«Воспоминания Льва Тихомирова», стр. 231]. В декабре того же года Тихомиров получил ответ в российском посольстве. Он был амнистирован, и мог вернуться на родину, но должен был в течение пяти лет состоять под гласным надзором.
С самого начала Тихомиров оговорил, что он не будет участвовать в провокациях против бывших единомышленников-революционеров. Накануне отъезда из Парижа в Россию Тихомиров сжёг все бумаги, которые могли скомпрометировать бывших товарищей.
После прибытия в Россию, побыв недолго в Петербурге, Тихомиров был вынужден обосноваться в Новороссийске, надеясь, что правительство в скором времени убедится в его благонадёжности и снимет с него надзор. В Новороссийске Тихомиров проводит время в работе над статьями, читая церковные книги и общаясь с родными. Он жаждет работать, хочет оправдать доверие властей, но не может развернуться в полную силу, находясь под надзором.
В 1890 г. по высочайшему повелению с Тихомирова был снят полицейский надзор и дано разрешение на «повсеместное в империи жительство». Заботой Тихомирова становятся поиски постоянного и стабильного заработка. Претерпев значительные материальные лишения, он, наконец, смог в сентябре 1890 г. обосноваться в Москве и развернуть активную публицистическую деятельность. Начинается период сотрудничества с газетой «Московские ведомости». Со временем Тихомиров становится одним из ведущих публицистов монархического лагеря, а с 1909 по 1913 гг. возглавляет «Московские ведомости».
Наиболее фундаментальной работой, написанной Тихомировым, стало историко-философское исследование «Монархическая государственность». В этой работе Тихомиров смог дать целостную картину истории монархической власти не только в общероссийском, но и в мировом масштабе.
О последних годах жизни Тихомирова сведений сохранилось очень мало. Его род пресёкся. Младшего сына — Николая — в начале 20-х расстреляли большевики. Старший сын Александр (епископ Тихон) умер в 1955 г., пережив гонения, арест и ГУЛАГ, откуда смог бежать в 1927 г.
Последние 10 лет Лев Тихомиров жил в Сергиевом Посаде, рядом с Троице-Сергиевой лаврой, и регулярно приходил к гробнице Сергия Радонежского с молитвой о спасении России.
Cкончался Лев Александрович Тихомиров в Сергиевом Посаде 10 (16) октября 1923 г. Место его захоронения неизвестно.
По материалам А. В. Репникова (1998, 2002 г.)
За долго до революции 1917 года многие честные русские люди, посещавшие европейские страны, уже тогда видели лживость демократических и либеральных идей, которые были воплощены в парламентских республиках, выборах, «свободе прессы». Они предупреждали русский народ об опасности этого пути.
Но мало кто слышал их, как, впрочем, и сегодня. Об этом писали К.П. Победоносцев, Ф.М. Достоевский, Архиепископ Илларион (Троицкий). В наше время на эту тему много написано митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычевым), название одной из книг Владыки «Самодержавие Духа» подсказало нам заголовок для нашего цикла.
Просмотры (285)
