На пока ещё совсем чистом листке белоснежной бумаги начинают появляться первые робкие буквы, складываются слова моего очередного дневника.. Порой мне и не очень-то охота портить бумагу, но ничего не поделаешь, такова бумажная жизнь. Сначала она такая белая, как снег, а потом по мере наполняемости письменными знаками она темнеет. Человек должен о чем-то писать, о значимом или не очень, поэтому бумага терпеливо ждёт, когда будет написана последняя строчка.
Ну, а теперь всё по порядку. В четверг двадцать третьего марта мы выезжали в студию «Да!» в составе трёх ходячих ребят, так как наши мужественные девчата скрипя зубами были вынуждены уехать на несколько недель в интернат, чтобы пройти пару-тройку интернатских врачей, по заключению которых выдаются справки для получения ортопедической обуви. А ещё девчонкам надо было поменять их раритетные коляски на более новые, усовершенствованные, а то создаётся такое впечатление, что на этих чудо- колесницах сначала ездили спартанцы, а уж потом, спустя несколько веков, они перешли в пользование интерната.
Интернат щедро раздал колесницы в подарок нашим девчушкам, на которых они и передвигаются. Так что, без сверхважных, очень ценных, как золото, бумажек не будет ботинок и колясок — таковы суровые законы наших непроходимых джунглей. Но надо отдать должное нашим золотым девчатам: они по приезде в интернатские стены очень смело, с поднятой головой пошли на ПКО ( Приемно-Карантинное отделение). От этого слова из трёх букв девчонок ну просто трясёт, как при самом лёгком землетрясении после двух дней.
Как только от нас уехали наши девчата, чтобы мне дать немножко отдохнуть и побыть в полной гармонии прежде всего с самим собою, Сергею пришлось на какое-то время эмигрировать от меня в Юлину комнату, которая находится через стенку. Сразу же после своих законных выходных дней, проведенных в городском мегаполисе, появился Олег, он и помог Серёге провести бескровную военную спецоперацию под громким названием «передвигай». Они передвинули комод в соседнюю Юлину комнату с Серёгиными бесценными вещами.
В последний раз Серега зашёл в комнату забрать со своей кровати своё постельное бельё вместе с одеялом, и на этом спецоперация под кодовым названием «передвигай» была успешно завершена. После такой сверхсложной операции Сергей пошёл в ванную комнату принимать капиллярный душ. И пока Сергей стоял под капиллярным душем, ко мне по деревянным, чуть скрипучим ступенькам кто-то поднимался. Я как раз сидел за своим рабочим столом и уже начинал набирать на клавиатуре первые строчки своего нынешнего дневника. Я даже не успел сосредоточиться над нужным словом, как совсем неожиданно в дверь постучали.
На пороге появилась Женя, она своим тихим голоском попросила разрешения войти. Конечно, я всегда рад гостям. Женя рассказала про студию «Да!», про то, что ребята туда едут и я, если хочу, могу поехать тоже, погулять по Ваське, вместе с соцработницей Юлией побывать у себя дома на родной земле и заодно зайти на могилку своей мамы. Женя заверила меня, что справится тут одна с Николаем. От такого предложения у меня всё внутри радостно затрепетало! Но я обещал подумать.
Я переживал за Женю и предложил свою маленькую помощь: сходить, например, в магазин, но она отказалась, ещё раз убедив меня, что прекрасно справится с Николашей. Напоследок она пожелала счастливого пути, хорошенько погулять и отдохнуть. Я вновь занялся своей повседневной работой -придумывать слова и долбить, как дятел, по клавиатуре, но всё получалось как-то коряво, потому что я никак не мог прийти в себя от такой ошеломляющей новости. В моём подсознании было только одно — неужели я побываю в родном месте, где так давно не был, — дома! Мне не терпелось увидеть родные и знакомые до боли края!
Я уговаривал себя, что надо только потерпеть каких-то два, хотя и очень длинных, дня, но всё было напрасно, и я никак не мог сосредоточиться и перебирал в памяти прекрасные моменты моей городской жизни- родную улицу, первые тёплые весенние деньки, звонкую капель по козырьку пятиэтажек.. И чем больше я теребил сердце воспоминаниями, тем яснее понимал, что надо хоть как – то отвлечься, иначе от этих воспоминаний моя душа просто-напросто может разорваться. Поэтому я заставил себя вернуться из мира воспоминаний в реальность. Сергей только что закончил принимать водные процедуры и о чём-то разговаривал сам с собой.
Это окончательно вернуло меня к жизни. Я подождал, пока Сергей оденется и выйдет из ванной, спустился на первый этаж помогать Любе с Женей накрывать на стол. А заодно проверить пол в ванной после Сережиного купания. Воды на полу было много. Я взял свою персональную половую тряпку, купленную Олегом и привезённую не откуда-нибудь, а аж из самого Сосново, и начал, как заправский профессиональный полотёр, вытирать ногой кафель. Вытерев всё до идеального состояния, спустился к ребятам обедать.
2.
Уже оставались последнее минуты перед обедом, на отодвинутом от окна столе стояли тарелки, возле тарелок лежали ложки. Люба с Серёгой начали читать молитвенное правило, тут к ним присоединилась Женя. Она стояла возле ребят, заодно присматривая за Николаем, чтобы он не учинил маленький Раздольский переворот с тарелками. А я, пока оставались время до обеда, пошёл к новой, недавно купленной — каких-то шесть месяцев тому назад — современной стирально-сушильной машинке вынимать вещи и загружать новую партию постельного белья. Выбрав режимную функцию, включив машинку, я пошёл обедать. За обеденным столом сидели все ребята. Женя наливала суп в тарелки и подносила их каждому.
Николаю пришлось очень мужественно стоять и терпеливо ждать, пока у него остынет тарелка с супом, но молодой растущий организм всё время тянулся к горячему. Олег придерживал обеими руками юношеские здоровые плечи нашего ненасытного молодого волчонка. А проголодавшийся волчонок так и норовил хоть чем-нибудь поживиться до первого своего блюда и вот удача! — ему это удалось!! Едва только Олег отвернулся на несколько секунд, чтоб поднести тарелку с супом нашему ненасытному волчонку, тот, недолго думая, молниеносным движением руки схватил хлеб и попытался засунуть его в рот, но Сергей, начавший было кормить меня, возмутился подобной беспардонной выходкой и стал ругаться всевозможными словами.
В довершение он выхватил истерзанный и поломанный хлеб из Колиных рук и положил на стол. В глазах Николая читалось очень большое разочарование и стоял всего один-единственный вопрос: «Разве я не заслужил кусочек?» Вот только с Сергеем не так уж легко договориться, поэтому Коля вздохнул и перевёл взгляд на окно, там была не по-весеннему прохладная погода, на озере стоял лёд, а на приусадебном участке лежал снег. Хоть его было не так уж и много, но всё-таки.. Коля, насмотревшись вдоволь на лоно природы, переключился на ложку, которая лежала у него перед самым носом, но поиграться с ложкой не дал Олег. Он уже подносил фартук и надевал нагрудник на Колю.
За поеданием Колей супа очень внимательно следила Женя, которая поставила тарелку и села рядом. Сергей доел свою еду, отдал Жене пустую тарелку, так как её некуда было девать, и начал кормить меня. Я наблюдал за Колей. Он орудовал ложкой, как огромным экскаваторным ковшом, зачерпывая как можно больше пищи из тарелки. Но не всегда доносил её до рта, значительная часть еды выпадала из ложки и пропала в недрах того самого нагрудника, который Олег искусно закрепил на шее, что исключало попадание пищи в межкомнатное пространство и не могло нарушить незапятнанную ауру того самого пространства. Но Коля — находчивый парень, он пустил в ход руки, отложив ложку. Потерпев и тут фиаско, он хотел ретироваться из-за стола, но Олег не дал Коле это сделать.
Он отстегнул от Коли всё, что сковывало его, и вместе, сцепившись паровозиком, они пошли убирать посуду и одежду после еды. Сергей пошёл ставить электрический чайник, воды в чайнике было очень мало, и он пошел доливать воду из пластмассовой канистры, что стоит возле холодильника. Затем Сергей пошёл доставать из кухонного шкафчика чай, из него же достал чашки и начал расставлять их на столе. Когда чайник закипел, Сергей разлил кипяток по чашкам, разложил чайные пакетики. Мне он насыпал кофе. Люба попросила ещё две питьевые трубочки для себя и для меня, а чтобы не гонять Серого лишний раз туда-сюда, я его попросил из шкафчика достать мне палочку вафелек.
Тут из ванной комнаты вышел умытый Николай в сопровождении Олега. Олег, зная Николаевы слабости к всевозможным сладостям, держал его за плечи, пока вёл к персональному креслу. Проходя мимо меня, Коля заметил лежащие на столе пряники и более не мог оторвать от них взгляд. Поняв, что надвигается цунами, я всячески загородился. Коля, наверное, понял, что он завладеет пряниками только через мой труп, не решился подойти близко и сел на своё место, правда, смотрел он на меня оттуда, как коршун.
Просмотры (58)
